Об иллюзиях: Бирюлево против Патриков
История показывает: противостоящие силы обычно располагаются на концах некоей оси. В Англии рабочий Север противостоит рафинированному Югу. Культурный Запад веками противопоставляет себя Востоку, чьей культурой он мало интересуется. Между США и Россией пролегает Атлантический океан…
В Москве свой modus cogitandi. Жители Митино любовно именуют свой район «деревней». Территория «центра» выходит далеко за пределы исторического центра города. Места, где течет культурная жизнь и поддерживается ЗОЖ, обычно называются своим именем: Сокольники, «Флакон», «Гараж». Догадываюсь, что они тяготеют к «центру». А вот инфернальное пространство, куда жителей «деревни» и «центра» забрасывает лишь в страшном сне или по очень большой нужде, получило собирательное название «Бирюлево».
Некоторые рассказы об этой территории похожи на повествования средневековых хроник о неизвестных землях. Как на старинных картах, сразу после Бирюлева – край Земли: ступив за границу района, падаешь в никуда. В Бирюлеве антиподы-метисы «понаехавших» из российской глубинки и гастарбайтеров из стран СНГ ходят на голове и пьют пиво на скамейках у подъезда. Они плохо говорят по-русски, не образованы, не умеют работать и, как выяснилось недавно, ездят отправлять естественные надобности в центр города, аж на Патриаршие пруды.
Нужно иметь особый, очень тонкий строй, чтобы вообразить, как мужик лет 30 в трениках с вытянутыми коленками тратит последние сто рублей не на водку, а на то, чтобы проехать через пол-Москвы в центр и повысить свою социальную самооценку, обильно оросив подъезд элитного дома.
Я затрудняюсь сказать, почему именно Бирюлево удостоилось чести стать именем нарицательным. Здесь родились и (или) живут заслуженные художники и педагоги, профессора вузов, кандидаты наук, поэты, певцы, спортсмены. Ваш покорный слуга имеет два высших образования, одно из МГУ, другое из британского университета, свободно владеет несколькими иностранными языками, писатель и переводчик, который уже много лет успешно преподает английский и французский языки детям и взрослым района. Мои взрослые студенты живут в Бирюлеве и занимают значимые должности в «Сбербанке», «Альфа Банке», московском метрополитене и элитных компаниях по продаже мебели или автомобилей бизнес-класса. В соседнем со мной подъезде живет профессор соцфака МГУ, а в соседнем доме – социолог, выпускница философского факультета МГУ. Молодежь района учится в Бауманском, «Вышке», МГУ, МГИМО.
Подозреваю, что всем известно: Бирюлево не так страшно, как его малюют. Однако, в отличие от упомянутых выше дихотомий (Север-Юг, Запад-Восток), перед нами противопоставление «центра» (читай – «места силы» в смысле образования, культуры и гражданской активности) и периферии, которую за неимением лучшего слова нарекли «Бирюлево». Учитывая сложность города, это вовсе не конфликт, а всего лишь набившая оскомину коллизия. Однако периферия почему-то вся сконцентрирована на юге Москвы. Я не слышала, чтобы в Бирюлево входили районы вокруг метро «Щелковская» или «Выхино», хотя тамошние жители регулярно жалуются на свою периферийность. Жителю Нагатина должно быть не по себе, что его загодя считают жителем Бирюлева, хотя районы разделяет порядочное расстояние. Но для тех жителей центра, которые курсируют только между своей городской резиденцией, другими центральными точками и каким-нибудь европейским городом, Нагатино и Бирюлево суть едины.
Здесь мало места, чтобы, в духе Оруэлла, наброситься на интеллигенцию, которая не является таковой в моем понимании этого слова. Банальность мышления, бесчестность и упоенная социальная мизантропия – это самые яркие качества, проявляющиеся в каждой дискуссии, где участвуют представители сегодняшней культурной элиты из числа авторов и читателей глянцевых журналов. Они даже помыслить не могут, что в подъезды их домов забегает справлять нужду не житель Бирюлева, а посетитель ночных клубов на Патриках, «золотой мальчик» с улицы Красина (это через дорогу от Патриарших), который закончил отделение истории искусств истфака МГУ. Воспитание не позволяет ему прятаться в кусты, поэтому он смело шагает в подъезд. Но это ведь уму непостижимо!
Можно было бы не комментировать весь этот случай. Однако мнение, что в Бирюлеве живут нелюди, я услышала впервые лет 20 назад. За эти двадцать лет я успела не только получить два образования, выучить иностранные языки, но и пожить несколько лет в Англии и поработать на Би-Би-Си. Так вот, в Англии можно по почтовому индексу определить уровень дохода семьи и ее социальный статус. Этот феномен называется postcode poverty, и если вы живете в неблагополучном районе, вам закрыты многие пути в карьере, образовании и, вообще, в развитии. Вы живете в резервации, вдали от «мест силы» и надежды на лучшую жизнь.
За последние шесть лет, что я снова живу в России, я многократно слышала рассуждения о том, что нецентральные районы Москвы – это резервация, и такими они и должны остаться. Вся культура в «центре», и вот сюда-то и нужен приток капитала: как человеческого, так и денежного. Вас ставят в неудобное положение: если вы считаете себя культурным человеком, вы обязаны перебраться в центр, где в обмен на карьерные возможности вам придется иронично отзываться о своей «малой родине». А если вы этого не делаете, тогда вы – «ватник», почему-то якшающийся с «быдлом», на которое ни один приличный человек гроша не потратит.
В тех комментариях по поводу жалоб жителей Патриарших, что я прочла, уже сказали все самое важное. Но остается еще кое-что. Когда-то в Англии я разговорилась с одним преподавателем университета, уважаемым и известным в стране человеком. Он жил очень далеко от Лондона; наша публика, регулярно посещающая Туманный Альбион, даже не знает такого города. (К слову, я была в том городе, и он выглядит таким захолустьем, каким Бирюлево не было даже в 1990-е). Я спросила его, почему он не переедет в Лондон, ведь там у него было бы еще больше возможностей, да и культура… Он ответил: «Понимаешь, я и так могу поехать, куда хочу, а в Лондоне – одни снобы, и ты постоянно должен с кем-то соревноваться. Здесь я спокойно работаю».
Признаться, тогда я не совсем его поняла. Но сегодня я бы тоже не хотела оказаться рядом с теми, кто оценивает других по месту проживания, а не трудам. Я бы не хотела бежать вдвое быстрее, чтобы сделать что-то стоящее. Я рада, что свой человеческий капитал я вкладываю в юных жителей моего района, потому что будущее в детях. Наступает момент, когда вы понимаете, что настоящая жизнь – в той самой резервации, будь то Бирюлево или российская глубинка. И только она действительно имеет значение в историческом масштабе. Вся другая жизнь, которую можно придумать у нас в стране, - это иллюзия.
Мнение редакции может не совпадать с позицией автора
