Иван Максимов: Дом Бунина мне был знаком

21 января 2008 года. Аниматор Иван Максимов на вручении Национальной премии кинокритики и кинопрессы «Белый слон». Фото: Photoxpres
21 января 2008 года. Аниматор Иван Максимов на вручении Национальной премии кинокритики и кинопрессы «Белый слон». Фото: Photoxpress

Однажды Юрий Норштейн сказал о своем коллеге аниматоре Иване Максимове: «Иван — человек, которому удалась редчайшая вещь в нашей профессии: он придумал собственный мир с присущими только ему узнаваемыми персонажами».

– Иван, что связывает вас с Южным округом Москвы?  

- Я достаточно часто бываю на Шаболовке и в Царицыне у друзей. Раньше они проживали в доме, где некогда жил писатель Бунин, — деревянном, двух этажном. Его все время старались сломать, чтобы построить какие-то гаражи. А архитектурное сообщество, защищавшее памятники, пыталось его отстоять: собирались пикеты, не дававшие проехать бульдозерам.

В конце концов его подожгли, люди съехали. Мне жаль, потому что там жили люди интеллигентные с некоторой историей. Например, Венедикт Ерофеев, написавший здесь эссе «Василий Розанов глазами эксцентрика». Там же обитала его знакомая, которая была историком и архитектором царицынского комплекса. Это было в конце 1980-х — самое «крышуемое» время.

– Вы ведь заканчивали Физтех. В анимацию-то как попали?

- Мой путь был тернист. Я искал новых ощущений. Работал фотографом Института биофизики АМН, лаборантом Памирской экспедиции ФИАН, инженером Института космических исследований. А однажды проснулся с мыслью использовать приобретенный жизненный опыт для создания собственного мультфильма на домашнем компьютере.

– Что вы привнесли в анимацию из прежней своей «технической» специальности?

- Физика развивает способность к алгоритмизации мышления — понимание того, «как придумать» интересное кино. Я поступил на Высшие режиссерские курсы в мастерскую А. Хржановского и В. Угарова уже состоявшимся человеком. Но изна чально фильм для меня был, как игра в конструктор, из которого можно сделать разные фигуры, а жизненный опыт подсказывал сюжеты.

Например, был мультфильм, где герой ходил по экрану из конца в конец, волоча длинный хвост, а другие герои вступали с ним в контакт исходя из своих характеров.

– Уже ваши первые мультики были с философским подтекстом. Например, «Болеро», взявший сразу и «Нику», и «Золотого медведя» Берлина.

- На Высших режиссерских курсах нас призывали в те годы снимать «высокодуховное кино». Мы с отцом-физиком, обсудив это, пришли к мысли, что Пустота более философична, чем Наполненность. Вооруженный этой идеей, я и снял «Болеро», где герой с хвостом ходил по кругу, пытаясь догнать его. Это была своеобразная пародия на паузы в элитарном кино, когда в фильме подолгу ничего не происходит.

В нашем деле важно грамотно «слепить» скелет фильма, и физика мне в этом очень п тия навыков стартует обучение будущих режиссеров.

Это у нас все — сплошные творцы, не умеющие грамотно рассказать историю.

– Вы как-то обмолвились, что лет 20 назад вашим персонажам не хватало любви. За годы что-то изменилось?

- Конечно. Если в начале 1990-х я занимался поисками новых форм, то с возрастом захотелось чувств. И родились «Нити», «Мебельное бистро», «Ветер вдоль берега», «Дождь сверху вниз», в каждом из которых присутствует любовь. С годами я стал гораздо больше времени и сил уделять содержанию, а не форме. Хотя поиск этого баланса продолжается для меня и по сей день.

К вопросу о балансе между формой и содержанием.Я знаю, что вы — творческий человек, в советское время сами себе придумывали и шили костюмы?

- В нашей семье все шили, в магазинах-то не было ничего. Мы придумывали вещи необычные и одевали себя и знакомых, даже на продажу шили. Я делал себе джинсы, куртки, жилетки всевозможные и даже горнолыжные костюмы! Легко мог нафантазировать и потом воплотить в жизнь интересную вещь, которую нельзя было найти ни в одном магазине.

Ваши сногсшибательные «прикиды» с тех пор стали притчей во языцех. Кожаный авиационный шлем сменялся высоченным черным цилиндром, а потом длинными по пояс волосами и гитарой за спиной в духе североамериканских индейцев. Какова была сверхзадача этой вашей роли?

- Я человек замкнутый, молчаливый и вовсе — не клоун. Для того чтобы жить комфортно, мне непременно нужно вызывать улыбку у окружающих. Вот я и начал развлекать их внешностью, костюмом. К тому же мне нравится привлекать внимание девушек. Когда я входил в метро, и все на меня оборачивались, улыбались — становилось весело. Сразу улучшалось настроение. Причем важно, чтобы улыбающиеся не догадывались, что я — режиссер. Изменить настроение окружающих людей на противоположное — одна из задач нашей профессии.

Конечно, задача выглядеть забавно напрямую связана и с моим хорошим настроением. Есть один важный момент, о котором хорошо осведомлены джазовые музыканты: в зависимости от одежды они по-разному играют и пребывают в разном настроении. Пианист в пиджаке будет играть не так, как тот же пианист в свитере, или пианист… голый.

ДОСЬЕ

Иван Максимов (род.19 ноября 1958) — режиссер-аниматор. Лауреат «Золотого медведя» Берлина и призов фестивалей Италии, Португалии, Швейцарии, Испании. Преподаватель ВГИКа. Выпускник МФТИ, фотограф Института биофизики АМН, инженер Института космических исследований.

«Провинциальная школа» (1992)
«Провинциальная школа» (1992)
 «Приливы туда-сюда» (2010)
«Приливы туда-сюда» (2010)
«Люба» (2010)
«Люба» (2010)
Новости партнеров