Левон Оганезов: Бережно храню рисунок Иосифа Кобзона
Известный композитор Левон Оганезов с удовольствием вспоминает, что некоторое время жил в Орехове-Борисове: у него из окна была видна роща, где пели соловьи. Но мечта музыканта — собственный крепкий каменный дом.
— Конечно, это мечта. Я, как человек далекий от бизнеса, не могу из ничего делать деньги: сколько сыграю, столько и заработаю. Судьба никогда не делала мне неоправданных подарков. Ну, разве что таким подарком была моя встреча с супругой. Я мало думал о завтрашнем дне. Я занимаюсь профессией, которая забирает целиком. И если перестаю ощущать себя в ней, то погружаюсь в стресс. Поэтому главное для меня в доме — это наличие инструмента.
— Левон Саркисович, я знаю, что вы выросли в Перове. Район сегодня сильно изменился?
— Да, мое детство прошло в большом деревянном доме со многими комнатами, и там проживало три семьи, которые очень дружили между собой. Рядом были огород и росли фруктовые деревья.
Мой отец был трудоголиком. И еще мастером. Хотя я это называю «ремесленник». Он виртуозно владел ремеслом, знал, что из какой кожи можно сделать. На проспекте Буденного был маленький «магазин случайных вещей», где за копейки продавалась всякая всячина. Сломанная брошь или шикарная английская туфля, но одна. Мама как-то раз принесла такую туфлю, чтобы продемонстрировать отцу, что ей хотелось бы носить. Папа смастерил ей вторую такую же за несколько часов.
Мои родители сбежали в 1920 году в Самару из Грузии, когда там начались волнения. Там отец наладил производство — у него была своя обувная фабрика и магазин. Но для советского человека долгие годы это было дико: многие тогда не понимали, что наличие собственной фабрики — это рабский труд. У кого нет фабрики, лучше живет, чем тот, кто ее имеет! К этому пониманию мы приходим только сегодня. Вот и я был так воспитан, что ощущал: в нашей стране собственность иметь не стыдно, а... страшно. И если у меня что-то есть, я всегда этим делюсь.
— У вас на стене — три дружеских шаржа. Кто это делал?
— Эти три рисунка — готовый офорт, который подарила мне жена, решив, что музыкант своим носом очень напоминает меня. А рисунки рояля на стене когда-то мне на день рождения подарил Иосиф Кобзон, с которым мы много работали. У Иосифа Давыдовича было то, что является основой нашей профессии, — точность, правильная интонация и хорошая дикция. То, что в пении считается незыблемым. Потому что эстрада всегда была приблизительна, и многие выезжали на таланте. Мне очень нравилось работать с Андреем Мироновым — у него был большой напор, он выстраивал песню драматургически. Я с большим уважением отношусь к Валерию Сюткину, гениальному человеку, для которого музыкант — это святыня...
— Как же рождается музыка?
— Любой человек может сочинить мелодию. И вы тоже можете. Но я уверен, что эту мелодию послал вам Бог. Но вот что вы сами сделали с ней? Это как раз и есть мастерство.
ДОСЬЕ
Был соведущим программ «Белый попугай», «Суета вокруг рояля». Снимался в фильмах. Вел с М. Швыдким программу «Жизнь прекрасна». Гастроли Оганезова проходят во многих городах России и за рубежом. Лауреат премии «Золотой Остап» за юмор в музыке (1998). В 2007 году вместе с А. Хаминским запатентовал модель «Электрический клавишный музыкальный инструмент» с функцией смены раскладки клавиатуры.
