Константин Хабенский: Расправить брови и дальше в бой

В конце апреля вышла новая картина режиссера Анны Меликян «Фея», главную роль в которой исполнил Константин Хабенский. Актер сыграл роль успешного разработчика компьютерных игр Евгения Войгина. «ЮГ» публикует откровения Константина Хабенского, которыми он так редко делится.

Я выхожу на охоту, рубить лес и зверя стрелять, привожу все это домой и опять ухожу на охоту. Вот мои обязанности по большому счету. В этом и есть предназначение мужчины, когда-то именно с этого все началось… А то сейчас слишком много амазонок появилось на территории России, которые сами выходят на охоту и отбирают у нас и пушнину, и лес, и так далее…

Я, наверное, человек несуетный. Но тут другое: я очень увлекающийся. Мне сложно отказаться от вещей, которые мне нравятся. От того, что связано с профессией. Не мне грешить на то, что жизнь чего-то «недодала». С другой стороны, и говорить, что «додала», тоже не совсем верно… У меня есть хорошие предложения, были хорошие предложения, но говорить о том, что у меня все случилось и все замечательно, я не хочу просто принципиально. Есть работа, есть много-много всего, но, опять же говорю, отказаться от того, что интересно, что увлекает (это необязательно кино, необязательно театр), я не могу.

Характер со временем портится. Все мы наверняка идем этой дорогой. Иногда наступают моменты благости, доброты и так далее. Это необязательно должно наступать в Великий пост. Этот пост может длиться и в течение года — для тех, кто научился гасить в себе, скажем так, негативную энергию и не пускать в себя озлобленность. Иногда это просто сказывается на физическом состоянии.

Ну, много всего… Я нормальный человек, и повышенное внимание тоже иногда не к месту и не вовремя. Но я понимаю, что не надо становиться на эту дорожку. Не надо озлобляться.

ДРУГОЙ РИТМ

…Я точно не петербуржец. Петербуржцев я видел.

А я, наверное, питерский ленинградец. Если меня поставить рядом с фасадом петербургского здания, я не буду гармонировать с ним. А вот петербуржец будет.

Петербуржцы — это какой-то другой внутренний ритм, другой мир. Вот у нас в институте был такой педагог по зарубежному театру Гительман Лев Иосифович. В начале 90-х мы сидели зимой в неотапливаемых аудиториях в куртках, шарфах. А он заходил в костюме-тройке, у него изо рта шел пар (потому что было холодно), смотрел на нас, таких упакованных в ватники молодых и наглых, и говорил, глядя в окно: «Вот я зашел — и выглянуло солнце» …Потом читал лекцию и в перерыве обращался к нам: «А теперь мы с вами спустимся в буфет и выпьем чашечку кофе».

Что подразумевалось под чашечкой кофе? Одноразовые пластиковые стаканы, которые еще были проткнуты сигаретами. А он брал эту прожженную пластиковую тару, на дне немножко кофе, и пил, смакуя сам процесс. Вот для меня это истинный петербуржец.

ВСЕГДА ОСТАВЛЯТЬ ШАНС

…Я не болтун, у меня нет желания превращаться вот в этакого болтуна, который размышляет о любимом городе, о профессии, о том, надо или не надо так много отдавать ей времени и сил.

Я, например, понимаю, что выходить на сцену для того, чтобы проговорить текст и вывести себя, народного-пренародного, лауреата многочисленных премий, и уйти, мне неинтересно.

Мне интересно, как Михаил Константинович Девяткин, актер Театра Ленсовета, когда ему было 75 лет, прыгал по стульям, уже плохо видел, но, тем не менее, прекрасно играл! И вот он говорил: «Костенька, не важно — заслуженный ты или какой угодно. Важно, что ты сегодня вышел и доказал, что ты имеешь на это право». Я запомнил его слова.

…Наверное, четко формулировать задачи я научился благодаря приборостроению. Ушел оттуда после третьего курса. Мне оставалось восемь месяцев практики, и я бы сейчас строил «мозги» для самолетов… На самом деле так бывает: я вдруг на каком-то математическом уровне начинаю понимать, что происходит.

Но я больше эмоциональный человек, поэтому зачастую делаю неправильный, нелогичный выбор. Например, я всегда даю возможность человеку реабилитироваться, в 99 процентах случаев встаю на его сторону, пытаюсь оправдать. Не могу принять то, что человек совершил подлость, и шанса на прощение нет.

Не обрываю отношения, до последнего поддерживаю связь, даю человеку возможность проявить себя по-другому. Это не говорит о том, что я такой хороший, просто все происходит на эмоциях.

СТРЕМИТЬСЯ К СОВЕРШЕНСТВУ

…Поступать в театральный институт я пришел с неправильными, на мой взгляд, представлениями о профессии. До этого я работал в театре-студии «Суббота», исполнял небольшие роли и считал, что знаю о театральном ремесле все. Было в этом что-то от павлина. Но в то же время оставалось ощущение неустроенности — и это то, на что обратил внимание мастер, за что зацепился. Хотя мне еще предстояло до него достучаться.

Для этого понадобилось еще года три. Потом появилось общее дыхание… …Могу ошибаться, но у меня полное ощущение, что «стремиться к совершенству» я стал, еще будучи студентом. Таким меня сделали на курсе в театральном институте. В институте у меня произошло какое-то незаметное переливание крови. Вот плохой и хороший вкус, но люди, которые умеют фантазировать, — это люди с хорошим вкусом.

Люди, которые не умеют фантазировать, — у них, к сожалению, более скудные возможности. Так вот я, наверное, пришел в институт с достаточно скудными возможностями. А мастер курса Вениамин Михайлович Фильштинский периодически говорил нам: «Найдите в себе силы уйти из профессии». В результате из двадцати шести человек с курса в профессии остались человек семь-восемь…

Я так скажу: я в достаточно нормальной весовой категории боксерской, я не обременен никаким жиром, мне не тяжело передвигаться. Единственное, что я все-таки учился не на летчика-испытателя, поэтому физически все сценические эти нагрузки — они, конечно, сказываются. Но мы причешемся, расправим брови — и дальше в бой. Наверное, так…

При подготовке публикации использованы материалы из книги Вадима Верника «Книга победителей. Беседы и эссе».