Каменщик собственной немилости
Василий Баженов продал свой дом, чтобы закончить стройку Царицынского дворца
В воскресенье, 12 марта, исполнилось 280 лет* со дня рождения архитектора Василия Баженова. Он построил первый вариант дворцового ансамбля в Царицыне. И навсегда остался рядом со своим детищем — как персонаж неотделимой от этого места легенды. Не проходит недели, чтобы у экскурсоводов музея-заповедника не спросили:
— А где та самая беседка, в которой Баженов повесился?
Было бы даже странно, если бы этот миф не возник. Такого скандала, какой случился с Баженовым и Царицыном, русская история до тех пор не знала. Первый русский архитектор, учившийся за границей! Первый русский зодчий, которому в послепетровское время доверили создать императорскую резиденцию! Почти десять лет тяжелейшей стройки — с начала 1776 по февраль 1786 года. Потеря имущества и долги: из-за перебоев с финансированием Баженов временами вел работы за свой счет, брал кредиты, продал московский дом со всей обстановкой и библиотекой (в сентябре 1784 года он сокрушался в письме над судьбой штукатуров и плотников, которые останутся без заработка: «Что они принесут женам и детям!»). И в награду за это — отстранение от почти завершенного проекта, снос всего сделанного, монаршая немилость.
Есть более 30 объяснений того, почему Екатерина II, посетив летом 1785 года Москву, забраковала почти законченный Царицынский дворцовый комплекс. Одно из них дала сама императрица: здания показались ей неудобными, темными, тесными. Но она ведь лично утверждала проект, размеры интерьеров были ей известны. Другая версия — пока тянулась стройка, характер и вкусы августейшей заказчицы претерпели эволюцию. В 1775 году 46-летняя женщина, только что тайно обвенчавшаяся с Григорием Потемкиным, увлеченная идеями Руссо об отдалении от цивилизации, желала иметь летнюю «увеселительную» резиденцию во второстепенной, почти не подвергнутой влиянию Европы столице. Десять лет спустя Екатерина уже ощущала себя самодержавной властительницей, и дворец ей нужен был другой — величественный, единый.
А у Баженова дворец состоял из трех равновеликих корпусов — центрального, с парадными залами (Большой Кавалерский дворец), правого (с личными покоями императрицы) и левого (для наследника престола). Многие считали, что именно цесаревич Павел должен был сидеть на российском троне, а мать в свое время незаконно его оттеснила, и это символическое уравнивание с сыном — дворцы одного размера — могло вызвать недовольство Екатерины.
Наконец, во всем могли быть виноваты каменщики. Не те простые работяги, о жаловании которых беспокоился Баженов, а «вольные каменщики». Архитектор был масоном, а члены этого братства старались влиять на цесаревича Павла. В 1784 году Баженов ездил в Санкт-Петербург, чтобы получить у императрицы аудиенцию и деньги на продолжение строительства. Его друг, московский издатель-масон Николай Новиков, попросил передать цесаревичу кое-какие книги. А вскоре Новиков впал в опалу, и несчастный архитектор, как говорится, «оказался крайним».
Пережив удар, Баженов стал в буквальном смысле вольным каменщиком, то есть свободным архитектором. Попытался открыть в Москве «партикулярную» (частную) академию — не вышло. Стал брать заказы на постройки усадеб. А в 1792 году, еще при жизни Екатерины II, был вновь принят на государственную службу и перенес свою деятельность в Петербург. Там он и скончался 13 августа (по новому стилю) 1799 года на 62-м году жизни.
*По другим данным, Василий Баженов родился в 1738 или даже в 1732 году.
КСТАТИ
Царицынский ансамбль — единственная московская постройка, которую проектировал Василий Баженов. Ему также приписывают работу над Домом Пашкова, но доказательств этому нет. В 1770-е годы Баженов работал над перестройкой Московского Кремля (собирался снести стены и многие допетровские здания). Эту работу начали, но потом отложили, а в 1775 году проект отменили вовсе.
