Ия Нинидзе: На съемках «Небесных ласточек» меня опекал Миронов

Народную артистку Грузии Ию Нинидзе жители могут встретить в своем Южном округе. Корреспонденту «ЮГ» артистка рассказала, что интересуется архитектурой и одно из ее любимых мест — храм Казанской иконы Божией Матери в Коломенском.

«Небесная ласточка» Дениза — Ия Нинидзе — выросла в Грузии. Уютный дом с тенистым двором. По вечерам в столовой собиралась семья. И стол всегда ломился от изумительной еды. Женщины всех поколений этой старой грузинской семьи готовили потрясающе. И пели не хуже.

— В углу гостиной стоял старый рояль. Вечерами пела бабушка. Совершенно замечательно. Мама обладала уникальным меццо-колоратурным голосом. Она окончила консерваторию. А я обычно забиралась под рояль, где жили мои куклы и всевозможные предметы быта игрушечной семьи. Мне нравилось создавать им уют. Став постарше, я любила заниматься «дизайном» помещений, просила бабушку выйти из комнаты, все мыла, убирала и переставляла мебель на свой вкус…

- Вы были выбраны на главную роль в фильме «Небесные ласточки» в тринадцать лет, будучи настоящей балериной. Долго шли к этой роли?

- Я всегда занималась балетом. И любила сопровождающие этот процесс атрибуты — станок в танцклассе, белоснежные пачки, пуанты. Несмотря на то что труд был тяжелым, мне все это очень нравилось. Но я ведь попала в кино задолго до того, как меня Леонид Квинихидзе утвердил на роль Денизы. Первым меня крестил на этот «полет» наш великий режиссер Георгий Данелия. Это произошло в танцклассе. К нам вошел энергичный человек в невозможно модном по тем временам джинсовом костюме. Георгий Николаевич собирался снимать фильм «Не горюй!» и искал девочку-актрису.

А я среди всех своих подружек была самая маленькая и забавная — уши торчком, черная густая челочка, сама — худющая-худющая. Ну прямо Одри Хепберн в детстве. Так по крайней мере меня назвал великолепный оператор Вадим Юсов на пробах, обратив на это обстоятельство внимание Георгия Николаевича. А потом в балетной школе я съезжала вниз по перилам и чуть не свалилась на ассистентку картины «Мелодии Верийского квартала». Она сгребла меня в охапку, решив, что это знак, и засунула в карман адрес, требуя явиться на пробы. Мое серьезное намерение быть балериной в расчет, видимо, никто не принимал. Листочек с адресом обнаружила мать, когда приводила в порядок форму.

Моей визитной карточкой стала роль Денизы. Возможно, потому, что моя героиня несла радость, жизнь, она — символ нашей юности

- Ваше творческое становление проходило при непосредственном участии грандиозных артистов — Софико Чиаурели, Георгий Шенгелая. Чему они вас учили?

- Тетя Софико и дядя Гио — так я их называла тогда, не слишком понимая масштаб этих личностей. В 12 лет кино представляет собой лишь сплошную радость общения, не более. Но они преподали бесценный урок высокой оценки труда. И своего, и партнеров. Они наглядно демонстрировали, какое это счастье — иметь хорошего партнера на площадке…

- В вашей жизни была встреча с Андреем Мироновым. Каким он вам запомнился?

- Большой артист в жизни всегда очень прост. Андрей был потрясающим! Человечище! Он взял на себя обязанность охранять меня — маленькую Иечку. Когда приезжал в Москву, всем знакомым рассказывал, с какой «замечательной маленькой девочкой и такой талантливой» он снимается. Мне об этом потом говорили.

Наше знакомство было смешным. Он возник на площадке позже остальных, при нем все сразу стало как-то легко, непринужденно, весело. И сразу поинтересовался, где его партнерша. А когда ему меня представили, весело посетовал, что с такой девчушкой даже романа не закрутить. Режиссер тут же ткнул пальцем в маму: «Зато вон сидит блондинка с фиолетовыми глазами, вам стоит обратить взоры туда». Мы над его шутками постоянно смеялись.

Мама подружилась с Мироновым. Она приобрела электроплитку и хлебосольно готовила на всю компанию. Но я-то обычно есть не хотела, и, схватив кастрюльку, она бежала к Андрею за помощью. Он усаживал меня и громко требовал: «Немедленно открой рот!» А потом жалобно нашептывал: «Кефирчику хотя бы выпей!»

У нас весело отмечались дни рождения. В том числе и мой, на который из Грузии примчались тетя и бабушка с огромными сумками упакованных блюд с сациви и вкусностями. В гостинице накрыли роскошный стол, все веселились, я скакала вокруг стола, пела. Исполнила все арии Миронова, которые знала назубок.

- Многие годы именем Ия мамы называли в вашу честь своих дочек. Вам это льстило?

- Я сыграла во многих серьезных фильмах. Например, у Тенгиза Абуладзе в легендарном «Покаянии». Но моей визиткой стала роль Денизы. Возможно, потому, что моя героиня несла радость, жизнь, она — символ нашей юности. Половина СССР стригла челку «под Денизу». И ко мне потом даже на Камчатке подходили люди, сообщая, что свою дочь и внучку назвали в честь моей героини. Это приятно, конечно.

- А когда вас посетила первая любовь?

- Когда Георгий Шенгелая делал фильм «Мелодии Верийского квартала», я частенько наведывалась к ним в гости, там и познакомилась с его сыном, художником Николаем. После выхода картины в Тбилиси мой дедушка пригласил съемочную группу к нам домой, накрыл столы. Софико Чиаурели, Георгий Шенгелая, Николай — все приехали. Нико захотелось курить, и я стащила у деда сигарету для него, а он меня за это на балконе поцеловал. Ухаживал он год. Это было чудесное время — собирали цветы в полях, ездили на его авто на шашлыки в горы, без конца слушали классическую музыку.

По вечерам он возникал у нас под балконом, и мы переговаривались, как Ромео и Джульетта. А потом была грандиозная красивая грузинская свадьба. Меня ввели в знаменитый дом с романтической историей. Он был возведен на горе Раздумий еще папой Софико Чиаурели, Михаилом, в том месте, где он впервые поцеловал свою будущую жену — знаменитую Верико Анджапаридзе.

ДОСЬЕ

Ия Нинидзе — российская актриса театра и кино, певица. Родилась в Тбилиси, окончила хореографическое училище. Дебютировала в кино в восемь лет в комедии Георгия Данелии «Не горюй!». Приобрела всесоюзную известность, исполнив роль Денизы в комедии Леонида Квинихидзе «Небесные ласточки» по оперетте «Мадемуазель Нитуш». Снималась в фильмах «Мелодии Верейского квартала»», «Покаяние», «Марш Турецкого», «Охота на Берию» и других.