Иногда лучше есть, чем говорить

— Поверь мне, Карлсон, не в пирогах счастье…

— Ты что, с ума сошел? А в чем же еще?

(Мультфильм «Малыш и Карлсон»)

Пушкин уже давным-давно заметил кое-что закономерное в их поведении. Вот они «летели, летели, и сели. Сидели, сидели, все съели и вновь улетели». Ну вылитые мои дальние родственники — нагрянули, сожрали все плюшки. А когда еда закончилась, принялись за меня: «А ну, говори, почему ты не замужем и когда будут дети?!».

Саранча хоть молчит. А вот рой троюродных бабушек и заезжих родственников не сдается и регулярно устраивают «бессмысленные и беспощадные» допросы. Народная мудрость подсказывает им, что случилось с одной любопытной особой на базаре. Однако все эти Катерины Павловны и Людмилы Николаевны считают, что это не про них, и позволяют себе быть теми еще Варварами.

Только к чему теперь их оторванные, хоть и не краснеющие носы моей знакомой Свете? Ну вышла она замуж, потому «в 20 еще предлагают, а потом нет». Катерины Павловны аплодировали. Но, когда наступило «потом», Света оказалась «разведенкой» с дитем.

Другая моя знакомая, тоже Света, развелась с мужем еще до того, как ее родители успели выплатить кредит, взятый на свадьбу. Там аргумент был тоже железный: а зато побывала замужем. И теперь все Людмилы Николаевны отстали, можно жить для себя, хорошо, что детей нет.

Наверное, именно поэтому, когда такие неистовые доброжелатели удивляются, куда пропала и почему молчу, я отвечаю, что ем.

В 20 еще предлагают, а потом нет

Хотя должна признаться, что однажды, после очередного налета, я честно села и подумала о своем будущем. Замуж выйти я могу хоть вчера и не выходя из дома. Есть у нас есть товарищ Витька, в прошлом инженер-проектировщик, теперь лифтер. Однажды в этом самом транспортном средстве он недвусмысленно попытался изъявить мне свои намерения, протянув ручонки куда не следует. Но получил в ухо раньше, чем успел. Я представила себе лица бабушек и тетушек при знакомстве с ним. Импозантный, почти двухметровый домовой, окутанный бракоразводной тайной в прошлом, а в настоящем — богатым флером вчерашнего перегара. Запустив все оставшиеся от трудовой жизни восемь пальцев в трехнедельную щетину, товарищ Витька отправляется на поиски истины… в свое любимое кресло, где до утра доказывает телевизору, кто прав. Впрочем, повальные сердечные приступы родственников в мои планы не входили.

Не учи меня жить, лучше помоги материально

Пришлось переключиться на поиск альтернативных источников детей. Вот уж не представляла, как занимательно может оказаться изучение доноров банка спермы. И группа крови, и телосложение, рост/вес, цвет глаз/волос и даже образование. Но самое главное — национальность. Можно выбрать себе идеального датчанина, назвать его Феликсом и родить ребенка наконец-то арийского экстерьера. Не потратив и миллиона, а всего лишь полмиллиона, можно исполнить мечту всех родственников. А потом всю жизнь сочинять, какой был замечательный папка и как жаль, что его больше нет не с нами. Так, убивать невиновных доноров я тоже не согласна.

После таких экзерсисов оставалось только обнять покрепче мою таксу Дусеньку и заплакать. Залив горе крепким и согревающим напитком (без сахара), я отправилась на поиски выхода в кресло. Все-таки есть у нас что-то общее с товарищем Витькой. По монитору показывали, как «Москва слезам не верит». И в какой-то момент истина действительно нашлась, точнее ее озвучила героиня Муравьевой. Людмила, перефразировав Эллочку-людоедку, сказала именно то, что я искала так долго: «Не учи меня жить, лучше помоги материально». Это просто гениально — и просто, и гениально.

Непрошенные советы еще никому не облегчили жизнь. А вот неожиданные деньги всегда к хорошему настроению — примета такая.

Осталось найти счастье. По этому поводу я вспоминаю слова писателя из группы «Стальное вымя». Его устами Ильф и Петров изрекли: «Инда взопрели озимые. Рассупонилось солнышко, расталдыкнуло свои лучи по белу светушку. Понюхал старик Ромуальдыч свою портянку и аж заколдобился». Вот такая полифония.

Кстати, о неунывающих одесситах. Моя бабушка Нинель Израилевна вышла замуж в 60 лет. Это был ее третий брак, и я не уверена, что последний. Уж точно тут дело не в том, что каждую субботу к ней приходила армия праздных предков, съедала ее форшмак, а саму бабушку кормила своими советами.

Инда это жизнь, и это она. И чтобы не заколдобиться в ней окончательно, надо помнить, что все в ней идет своим чередом и происходит в свое время. Кто бы что ни говорил. Мы с Дусенькой и братьями Стругацкими желаем «счастья для всех, даром, и пусть никто не уйдет обиженный».