После работы бежала на танцы
Раиса Рощина живет в Южном округе 23 года. В Москве — целых 84 года. А на белом свете — уже больше века! С конца 1930-х годов она работала на авиазаводе, продолжала трудиться и не покидала столицу и в годы войны. О своей долгой жизни она рассказала нашему корреспонденту.
Столетие Раисы Степановны успели отметить до пандемии. Сотрудники соцзащиты района Чертаново Южное приходили в ее квартиру на улицу Газопровод, приносили подарки и гостинцы. Спасибо писарю из сельсовета в калужской деревне 1930-х годов — он когда-то давно выдал Рае справку, что она родилась 4 февраля 1920 года. На самом деле Раиса Степановна уверена, что появилась на свет на полгода позже.
— Мама рассказывала, что выкопала картошку, перепахала поле и сразу после этого пошла рожать, — говорит Раиса Степановна. — Это было в конце сентября 1920 года. Но документы до 1922 года в архиве нашего сельсовета сгорели. Справку для паспорта я получала 4 февраля, эта дата и стала числиться в документах как мой день рождения.
ДЕРЕВЯННЫЕ КРЫЛЬЯ
От матери, способной вспахать поле перед родами, Раиса унаследовала могучее здоровье. В 16 лет комсомолка Железнова (такой была девичья фамилия Раисы Степановны) приехала в Москву, где к тому времени жил ее отец — бывший рабочий Трехгорки, потерявший пальцы на производстве. Поселилась с ним и с сестрой на Пресне в 10-метровой барачной комнате, недалеко от Ваганьковского кладбища. И устроилась на авиационный завод № 1, находившийся в то время в 1-м Боткинском проезде.
— Первая моя должность — столяр, — вспоминает Раиса Степановна. — Тогда ведь у самолетов крылья были деревянные, только середка из металла.
Раисе Степановне странно слышать от современных молодых людей (работающих в основном в офисах), что к вечеру они совсем без сил и хотят только добраться до дивана. Ей и после долгой смены было в радость и сходить с коллективом на демонстрацию («На заводе 100 цехов было, и в каждом — свой аккордеонист»), и сбегать с подружками на танцы или в театр.
— Мы на оперетту ходили, — перечисляет Раиса Рощина. — И на танцплощадку в Краснопресненский парк. По воскресеньям там на веранде играл оркестр, и туда было не прорваться...
ОТ СМЕНЫ ДО СМЕНЫ
В октябре 1941 года авиазавод № 1 был эвакуирован в Куйбышев (так называлась Самара). На целый месяц Раиса осталась без работы — случай для тех времен редкий. И вот тут ей до велось испытать сильный страх.
— Меня вместе с другими неработающими и с пожилыми послали в Серебряный Бор рыть окопы, — рассказывает Раиса Рощина. — А он как начал днем летать, немец! Мы побросали все — веревки, лопаты — и убежали.
Через некоторое время на территории уехавшего завода разместился другой авиационный завод — № 30, находившийся до этого в Дубне. В новых самолетах деревянных деталей уже не было, и требовались не столяры, а клепальщики.
Рае Железновой пришлось перейти на этот участок работы, до войны считавшийся исключительно мужским.
— Там один молот весил килограмма два, — вспоминает Раиса Степановна. — Женщины до войны были разве что подручными у мастера-мужчины. А потом женщину постарше, вроде меня, стали ставить мастером. А в подручные дали девчонку 1926 года рождения!
От ночных дежурств и тушения зажигалок Раиса была освобождена. Почему ее не привлекало к этому домоуправление, она объяснить не может. А то, что завод не посылал мастеров охранять собственную крышу, связывает с тем, что работа была ответственная, оборонная.
НАСЫЩЕННЫЙ ВЕК
После 12-часовой смены (с 8 утра до 8 вечера) нужно было идти с санками к Белорусскому вокзалу за дровами, ехать на рынок в Наро-Фоминск.
— Нам давали на карточки водку, бывало, получишь ее и на картошку выменяешь, — рассказывает Раиса Степановна.
К сожалению, Раино здоровье оказалось не вечным. Может, нагрузки все же были слишком большими. А может, повлияла малярия, которую Раиса перенесла накануне Победы. Через несколько лет, на восьмом году работы клепальщицей, у нее стала отниматься рука, и Раисе Степановне дали инвалидность. Но она осталась на заводе — уже на складе, и ушла на пенсию только после того, как трудовой стаж перевалил за 40 лет. У нее есть медали «За оборону Москвы», «За доблестный труд» и множество юбилейных наград
— Большую жизнь я прожила, и работы в ней было много, — подытоживает Раиса Степановна. — И все думаю, что папина мать дожила вообще до 104 лет... Вы вот спрашиваете, откуда у меня бралась такая сила? А разве у меня одной она была такая.
