Макарий Флорес Православная вера сохранена в чистоте

28 апреля весь православный мир отмечает праздник Воскресения Христова. В преддверии Пасхи мы пообщались, пожалуй, с самым необычным священнослужителем Донского монастыря — иеромонахом Макарием Флоресом. Аргентинский католический миссионер — в прошлом, а сейчас — насельник Донского монастыря, он рассказал о своем пути из Сан-Рафаэля в Москву, о службе и любимом занятии — иконописи.

— Отец Макарий, какое у вас мирское имя?

— Иван. Именно так, как ни удивительно — не Хуан! — назвали меня мои родители. Уже оказавшись в России, я узнал, что это самое что ни на есть русское имя.

— А где вы родились?

— В Сан-Рафаэле в Аргентине. Я жил там с родителями, двумя братьями и сестрой до 12 лет. Мой папа (он недавно умер) работал на железной дороге, занимался ремонтом путей. Потом его перевели на другой участок, и мы уехали, но в 18 лет я вернулся, чтобы поступать в семинарию.

— Вы сами решили поступать в семинарию — или это было желание родителей?

— Сам. Моя мама, наоборот, не желала этого. Родители были не очень церковными людьми. То есть они хотели, чтобы мы приняли миропомазание и причащались — но в храм ходили нечасто. Мама говорила: «Уедешь навсегда, мы больше не увидим тебя». В общем, это было свободное решение, так же как и потом решение принять православие.

— Как вы оказались в России?

— В семинарии, где я учился, после принятия сана католических священников отправляют в те места, где в них нуждаются. Так я оказался сначала в Казахстане. Ну а потом меня отправили в Хабаровск с миссионерским служением.

— Получается, православие вы приняли в Хабаровске?

— Нет, там я познакомился с одним московским священником, который больше стал рассказывать мне о православии, убеждать — думаю, через него Бог и привел меня к решению перейти в православие, где вера сохранена в чистоте.

Но принятие произошло позже, уже когда я оказался в Москве. Я ведь был членом католического ордена Воплощенного Слова, весьма консервативного. Его глава приехал ко мне из Рима и убеждал меня в том, что я совершу большой грех. Приезжал и глава ордена по России, предупреждал, что я испорчу себе жизнь этим поступком. Они были категорически против; когда я жил в монастыре, они отправили письмо, в котором извещали, что я уже не принадлежу ордену…

— Как началась ваша жизнь в Донском?

— Патриарх, который является предстоятелем Донского монастыря, разрешил мне жить здесь. Первый год был испытательным, предполагалось, что после него я смогу принять православие, а затем и постриг.

— Как происходит переход в православие?

— Говорят, что на Афоне католиков, которые переходят в православие, даже крестят, но здесь — нет, меня не крестили. Читался Символ веры, читалось отрицание новых догматов, принятых католиками… Когда я принял православие, я стал служить литургию, потом прошел еще один год, и я стал иеромонахом Макарием.

— Расскажите о вашем послушании в Донском монастыре.

— Когда я приехал сюда, я познакомился с одним иеромонахом, и он пригласил меня работать в просфорне. Я тогда еще был католиком. Вот с тех пор я и помогаю выпекать просфоры. Два раза в неделю служу литургию.

А еще веду занятия в воскресной школе — для родителей с детьми. Также я преподаю испанский — мой родной язык. Веду три группы испанского в монастыре. И хожу на занятия по иконописи — уже два года.

— Где вы занимаетесь иконописью?

— В храме Новомучеников Российских в Строгине. Сейчас я уже пишу иконы сам, а там меня могут поправить, указать на ошибки. Это очень полезно. Там уже есть и мои иконы — образы Спасителя и Богородицы около Царских врат. Также я сейчас пишу образ святого Николая для иконостаса этого храма.

— Ваши близкие, родители, братья приезжали в Россию?

— Нет, хотя я бы хотел, чтобы мама побывала здесь, увидела, как я живу.

— Какие у вас любимые места в Донском?

— Для меня особое значение имеет то, что он посвящен Богородице. С детства у меня была всегда особая любовь к Ней. Дома у нас были Ее статуэтки. Также мне очень близок образ патриарха Тихона. Каждый день у нас проходит молебен перед его мощами.

И когда читаешь о нем, смотришь на фотографии, сразу обращает на себя внимание удивительная его простота, смиренность. Это призывает и нас, монахов, быть такими же. Так что мои любимые места в Донском — рака со святыми мощами патриарха Тихона и икона Божией Матери Донской.

— Общаетесь ли вы как-то с прихожанами Донского?

— За исключением людей, которые приходят в воскресную школу и на курсы, — нет. Я заметил, что далеко не все приходящие на курсы ходят в храм каждую неделю. Но я совсем не хочу осуждать их — хорошо уже, что хотя бы раз в неделю приходят на курсы — они ведь в монастырь приходят! Это уже маленький шаг.